По зову сердца - Страница 131

131

–Ах ты засранец! Ну погоди уже, домой вернёмся я с тебя задор сниму, – Вилхелм хотел ещё раз заехать по уху ретивому молодцу, но тот ловко увернулся.

–Вот ведь ловкий паршивец, – выругался мужчина.

–Да бросьте вы серчать на него, – чуть заигрывая, произнесла девушка.

–Разве я сержусь, – неожиданно хохотнул Вилхелм, – поганец весь в меня! Раз глянулась ты ему прекрасная дева, так теперь он не отстанет! У него глаз верный, с первого взгляда тебя ухватил, пока другие олухи соображали.

–Как же... – промямлила Мируна.

–Ну давай, иди-ка ты в тепло, а то ишь выскочила, нечего мёрзнуть, давай, давай, слушайся отца мужа, – и прихлопнул её по заду.

–Но как же...

Молодого ледяного придерживали свои, пока он рвался отцу руки оторвать, а Вилхелм уже запихнул девушку в домик и присоединился к работе.

Лошадей выпрягали и собирались сопроводить их обратно к стене. Один из охотников приманивал лутов, чтобы впрячь их. Ребята примерялись к фургонам на случай, если придётся их тащить вручную.

–Идут, – коротко крикнул один из ледяных и все отошли в сторону.

Луты очень коварные и умные животные. На них давно уже никто не охотился, зато луты любили выследить охотников, подождать, когда те удачно поохотятся и отнять добычу.

Делали они это очень хитро и умело.

Самки лут могли отвлечь людей соблазнительными следами любого животного, как будто те пробежали вот прямо сейчас и надо срочно бежать за ними или наоборот прятаться, а самцы здорово нагнетали обстановку смены погоды. На открытом пространстве в преддверии той же вьюги оставаться нельзя и охотникам надо было срочно решать, что делать с добычей. Иногда они отрезали самые ценные куски, а остальное бросали.

Во всех случаях людей качественно дурили и отвлекали от туши, а когда те начинали подозревать, что их разводят, то добычи уже не было.

Лутов считали магическими животными и последнее время старались добровольно делиться с ними трофеем, если догадывались, что они рядом. Любовь лутов получить еду не охотясь, позволяла их использовать в перевозках крупных предметов. Их можно было подманить горловым звуком, а дальше приблизить к себе угощением.

Приходила вся семья, а подходил близко всего один лут и съедал предложенное, потом он с любопытством смотрел, как на него накидывают крепления и толкают вперёд.

Зверь прекрасно понимал, что выполняет работу и часто останавливался, считая, что настало время подкормить его или семью. Сородичи шли невдалеке и следили, чтобы работающего не обидели. Иногда подходил ещё один и просил себе работу.

Большие, мохнатые, чем-то похожие на белые медведей, только морда, слишком вытянутая вперёд с очень крупным подвижным носом.

Сейчас неплохо бы заполучить двух лутов в работу, но этого никогда не угадаешь заранее, тем более, столь близко от стены надежды дозваться их, было мало. Во всяком случае кусочки солёного мяса приготовили для них в избытке.

Нина не видела, кто отправился возвращать лошадей, кого впрягли вместо них. Она сидела с Мируной и ждала. Только когда тронулся с места их домик девушки воскликнув: «Что же мы сидим!», бросились хлопотать.

–Миледи, надо ли нам всех кормить? Да стоит ли вообще пускать к себе? Будут шуметь, Дара разбудят.

–Ох, не знаю Мируна, ничего не знаю. Теперь продуктов не жалко, но места у нас немного. Двоих можно за стол посадить, хотя тесновато, одного у дверей оставить и всё. Думаю, они это сами понимают.

–И то верно, – снова села, ранее подскочившая горничная.

–Но кто-то должен к нам зайти и сказать хотя бы, что дальше, – рассуждала леди.

–Я видела круля, наверное, он зайдёт, – неуверенно предположила служанка, – надо бы всё же на стол собрать, хоть что-то.

–Да, достань пирожков, их все равно долго хранить нельзя и порезанное мясо выложи.

Сама Нина залезла глубже на кровать с ногами, чтобы не мешать Мируне хозяйничать.

Минут через двадцать в их домик постучали и горничная метнулась открыть дверь. Она ахнула заметив, что движутся они с приличной скоростью и быстро отпрыгнула назад, давая возможность крулю запрыгнуть внутрь. Следом появился Вилхелм, но молодой ледяной не дал тому заскочить в фургон, и они оба повалились в снег.

–Шальные оба, – рассердилась Мируна и высунувшись прокричала.

–Никого не пускаем больше! – потом с испугом оглянулась на Дара, но тот продолжал спать.

Нина собралась надевать сапоги, но круль уже плюхнулся напротив и возиться у него в ногах в поисках своих сапожек, а потом там же надевать их, расхотелось. Получалось очень неловко и хотелось бы указать на нескромность в поведении, но если бы он остался стоять, то нависал бы и это тоже плохо. А если бы она встала рядом, то они начали бы походить на обжимающуюся парочку.

«Всё с ним не слава Богу», тяжело проплыла мысль, но возникшее недовольство наконец-то развеяло дурь в голове.

–Вы простите меня за внешний вид, всё же у нас поход. И если позволите, я останусь без обуви, ноги ещё не отогрелись.

Селвин с любопытством посмотрел во что одета леди, потом перевёл заинтересованный взгляд на укрытые тёплой шалью стопы. На неширокой лежанке он приметил белоснежное постельное бельё из наилучшей ткани, торчащее из-под красивых шерстяных покрывал. На стенах домика висели изумительные ковры, даже пол был устлан мохнатой дорожкой по которой он осмелился пройти в сапожищах.

Лежанку мальчика, о котором рассказывал Вилхелм, прикрывало висящее расшитое шёлковое полотно. За одну эту ткань светлую могли бы убить некоторые обнищавшие жители. В её маленьком домике больше ценностей, чем у многих ропаков.

131